Накануне стало известно о кончине в Архангельске от воспаления легких Заурбека Талхигова, который был задержан 25 октября 2002 года и осужден судьей Мосгорсуда Мариной Комаровой 20 июня 2003-го на 8 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима по обвинению в “пособничестве терроризму” и
“пособничестве захвату заложников” во время теракта в Театральном центре на Дубровке 23 октября 2002 года.
Для многих, кто знал о деле Заурбека Талхигова, весть о смерти молодого человека стала полной неожиданностью. Правозащитники и журналисты, которые были убеждены, что обвинение против Талхигова сфабриковали спецслужбы, пытались ему помочь, поддерживали, как могли.
“ДОШ” тоже тогда освещал этот громкий процесс.
В память о Заурбеке Талхигове мы сегодня выкладываем на сайте полную версию материала главы Комитета “Гражданское содействие”, известной правозащитницы Светланы Ганнушкиной, который был написан и опубликован после освобождения Заурбека из колонии в апреле 2011 года
в журнале “ДОШ” №2-2011.
НЕВИНОВНЫЙ ОТБЫЛ СВОЙ СРОК
В страстную пятницу 22 апреля 2011 года вышел на свободу Заурбек Талхигов, отсидев восемь с половиной лет от звонка до звонка. Его мытарства начались трагической ночью с 22 на 23 октября 2002 года, когда он был без всяких оснований обвинен в пособничестве террористическому акту в “Норд-Осте”.
Во вторник 19 апреля Тамара Талхигова, мать Заурбека, приехала в колонию № 25 города Сыктывкар. Первое, что она сделала, – попросила предоставить ей трехдневное свидание с сыном. Уже с марта Заурбеку полагалось такое свидание, и Тамара хотела увезти сына прямо со свидания, чтобы в конце не случилось чего-то неожиданного, что задержало бы его в заключении. Ей ответили, что для длительного свидания мест нет.
В среду им дали короткое свидание, на нем Заурбек сказал матери, что не ждет никаких эксцессов. Вечером он позвонил Тамаре и сказал, что его забирают в медсанчасть. Снова появились основания для опасений. Но они оказались напрасными: Заурбека осмотрели врачи, стоматолог привел в порядок его зубы. Рано утром в пятницу Тамара уже была у входа в КПП, зашла в спецотдел, через час появился Заурбек.
– Все улыбались нам, прощались с ним, как с другом. Можно было подумать, что они все его любят, – говорит Тамара Талхигова. Они с Заурбеком вышли с территории колонии и сразу стали звонить всем родным и близким. Так мы услышали их счастливые голоса.
Сегодня Тамара и Заурбек прилетели в Москву. Заурбек одет в белую майку и белую куртку:
– Столько лет ходил только в черном, – сказал он, – вот и попросил привести светлое.
В свои 33 года он впервые летел на самолете. Увлеченно описывает новые ощущения: как во время компьютерной игры, только сильнее.
Заурбек рассказывает, как провел последние дни в колонии, как пришел к нему сотрудник ФСБ и просил не говорить на воле плохо об их ведомстве:
– Мы все понимаем, – сказал службист, – но и ты пойми: это не мы против тебя, это такая система!
В заключении Заурбек много читал. Чтобы не получить запрета посещать библиотеку, старался избежать нарушений. На вопрос, какие книги он любит читать, ответил:
– Мне нравятся стоики.
Говоря о своем тюремном опыте, отмечает, что научился лучше выражать свои мысли. Из его слов можно понять, что, как и многие сидельцы, Заурбек считает годы, проведенные в тюрьме, не просто загубленными. Это тоже жизнь, способная в чем-то обогатить духовно. Недаром в прежние времена тюрьма становилась для некоторых университетом: там сидели высокообразованные люди, у которых было можно многому научиться. Но Заурбек очень пренебрежительно отзывается о тех, кто попал на зону из университетов. Он говорит, что все они жалкие взяточники.
Заключение не сломило Заурбека Талхигова, не уничтожило его веру в людей и будущее. Он хочет учиться, хочет иметь большую семью. Причисляет себя к оптимистам:
– Я из тех, для кого стакан наполовину полон.
В 2002 году Заурбек Талхигов пришел к театральному центру на Дубровке по телевизионному призыву депутата Государственной Думы Асланбека Аслаханова, просившего всех чеченцев, находящихся в Москве, окружить здание живым кольцом и заставить террористов сдаться. План не удался – откликнувшихся на призыв было немного.
Тогда Аслаханов попросил Заурбека связаться с захватчиками и сообщил ему телефон их предводителя – Мовсара Бараева. С этой же просьбой к нему обратились находившиеся рядом голландские журналисты и гражданин Нидерландов русского происхождения Олег Жиров, чьи жена и ребенок оказались в заложниках. Талхигов позвонил Бараеву, говорил с боевиками, пытаясь войти к ним в доверие и добиться уступок для заложников. Заурбеку для этого пришлось сообщить террористам все данные о себе и о месте пребывании своей семьи. При этом все переговоры Талхигова проходили в присутствии сотрудников спецслужб и не встретили возражений с их стороны.
По свидетельству очевидцев, переговоры Заурбека Талхигова с террористами об освобождении иностранных граждан шли довольно успешно. В частности, до штурма ему вместе с депутатом Украинской Рады О.П.Беспаловым удалось достичь предварительного соглашения о скором освобождении граждан Украины.
Однако довести до конца с трудом налаженные переговоры так и не удалось: через полтора часа после последнего разговора с боевиками Заурбек Талхигов был задержан представителями ФСБ. Ему предъявили обвинение в пособничестве террористам.
Хотя на его процессе свидетели один за другим подтверждали невиновность подсудимого, 20 июня 2003 года судья Мосгорсуда М.А.Комарова признала 25-летнего Заурбека Талхигова виновным в “пособничестве терроризму и захвате заложников” (ст. 30, 205 и 206 УК РФ) в театральном центре на Дубровке и приговорила его к восьми с половиной годам лишения свободы в колонии строгого режима. 9 сентября 2003 года кассационная инстанция в лице судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила в силе приговор, в тексте которого недвусмысленно отмечалось, что, когда Заурбек Талхигов пришел к Театральному центру, “умысла на оказание пособничества террористам у него не было”. В ходе судебного разбирательства органы ФСБ сообщили, что часть (притом, как оказалось, бОльшая) распечаток переговоров Талхигова с боевиками “уничтожена за ненадобностью”, поэтому суд не смог изучить эти переговоры целиком: то, что касалось освобождения заложников, осталось вне его исследования. Гособвинитель также признал это, он сказал: “Действительно, в суд была представлена только часть переговоров, но это произошло потому, что чекисты не сразу получили санкцию на их запись”.
9 марта 2004 года по делу Талхигова адвокат Сергей Насонов направил жалобу в Европейский Суд по правам человека.
В 2005 году администрации колонии подала ходатайство об ужесточении режима содержания Талхигова, предъявив ему обвинение в регулярных нарушениях режима содержания. Среди них такие:
Заурбек обратился к охраннику “на ты” (что принято у чеченцев);
отказался есть грязной деревянной ложкой, по словам охранника, специально принесенной из туберкулезного барака, и сломал ее;
не выполнил команду “отбой”, потому что не закончил молитву;
вышел на построение в новой одежде без нашивок, которые получил за минуту до построения, при этом ниток и иголки ему не дали.
За все эти “прегрешения” Заурбек уже получил и отбыл дисциплинарные наказания.
11 августа 2005 года в Сыктывкаре состоялось заседание суда, который принял решение о переводе Талхигова на два года из колонии в тюрьму ЮН 78/Т в город Димитровград Ульяновской области, где с ним жестоко обращались все то время, что он там находился. Он подвергся избиению, его неоднократно помещали в карцер.
Анна Политковская 22 декабря 2005 года опубликовала в “Новой газете” статью об этом. Через некоторое время Политковская обратилась с просьбой разрешить ей свидание с Заурбеком, но получила отказ. Отказ был обоснован тем, что его дело принято Европейским Судом, поэтому до вынесения им решения публикации о Талхигове могут рассматриваться как давление на суд.
13 июня 2006 года Заурбек был вызван в администрацию исправительного учреждения, где ему настоятельно посоветовали отказаться от встреч с журналистами. Он не согласился дать такое обещание.
Обеспокоенные долгим отсутствием отклика, мы пригласили Заурбеку еще одного адвоката, который на свой запрос получил от секретаря Европейского Суда следующий ответ:
“Довожу до вашего сведения, что досье № 113/04, открытое по заявлению от 9 марта 2004 года, было уничтожено. Заявитель не направил надлежащим образом формуляр жалобы и не ответил на письмо Секретариата в течение года, поэтому был сделан вывод о том, что данная жалоба заявителем отозвана. Заявитель был уведомлен о последствиях несвоевременного ответа в нашем первом письме”.
Таким образом, возможность обжаловать нарушения, допущенные на стадиях предварительного и судебного следствия, была утеряна.
Оставалась возможность обжаловать условия содержания, которые за восемь с половиной лет не раз были тяжелыми. Заурбек в заключении заболел тяжелым инфекционным заболеванием, возникали трудности с обеспечением медикаментами. Однако Заурбек надеялся доказать свою невиновность и отказался обращаться в Европейский суд по иному поводу.
Все эти годы мы помнили о Заурбеке, старались поддержать его родителей. Много помогала им и писала о нем Лена Санникова. Мы не сумели сломать систему, о которой сказал Заурбеку на прощание один из тех, чьими руками она приводится в действие.
Но никогда мы не забывали о том, что идеалист Заурбек Талхигов безвинно лишен свободы.
И вот, наконец, Заурбек на свободе. Какое счастье!!!
Светлана Ганнушкина, журнал “ДОШ” №2-2011.
На фото: Заурбек Талхигов с матерью Тамарой в гостях у Светланы Ганнушкиной.
