• Setup menu at Appearance » Menus and assign menu to Top Bar Navigation
Журнал "Дош"

Новости Кавказа

Архив
Поддержать журнал
  • Главная
  • Новости
  • Кавказская панорама
  • Политика
  • Общество
  • Права человека
  • Блоги
  • Страницы истории
  • Их ищут и ждут
  • Календарь войны
  • Память
  • Судьбы
  • Культура
  • Спорт
  • Слово женщины
  • Фотоальбомы
  • Коронавирус
  • Архив выпусков
Нет результатов
Посмотреть всё...
  • Главная
  • Новости
  • Кавказская панорама
  • Политика
  • Общество
  • Права человека
  • Блоги
  • Страницы истории
  • Их ищут и ждут
  • Календарь войны
  • Память
  • Судьбы
  • Культура
  • Спорт
  • Слово женщины
  • Фотоальбомы
  • Коронавирус
  • Архив выпусков
Нет результатов
Посмотреть всё...
Журнал "Дош"
Нет результатов
Посмотреть всё...
Коронавирус: ситуация на
Северном и Южном Кавказе
Главная Журнал Дош/ DOSH Magazine

ЧЕРНАЯ ВАТА

С начала первой российско-чеченской прошло уже 25 лет. За четверть века выросло целое поколение чеченцев, не видевших ужасов войны, не прятавшихся от бомбёжек в подвалах, не спавших в верхней одежде в ожидании зачисток, не наблюдавших вместо звёзд в ночном небе гроздья осветительных ракет.

от dosh
15.01.2020
в Журнал Дош/ DOSH Magazine, Общество, Память, Политика, Права человека, Страницы истории
ЧЕРНАЯ ВАТА
Share on FacebookShare on Twitter

Они читают о той войне, смотрят кадры военной хроники, как и мы когда-то в нашем советском детстве узнавали о былых войнах из фильмов и книг. Порой кажется, они знают о тех событиях даже лучше нас самих, переживших военное лихолетье. Если сравнить войну с живым организмом, обладающим душой и плотью, их знание закономерно — оболочку лучше видно со стороны, тогда как дух раскрывается только изнутри. И вспоминая сегодня эту трагическую дату, хочется верить, что дух войны, впервые открывшийся нам в те декабрьские дни, навсегда останется скрыт от следующих поколений.

Наше довоенное детство пришлось на последние годы советской власти. Вокруг типичная картина эпохи «развитого социализма»: хрущёвки, пионерские галстуки, демонстрации, очереди в магазинах. Но для чеченской городской ребятни существовала ещё одна реальность. На выходные и каникулы мы обычно уезжали в родовые сёла, где погружались в атмосферу, далёкую от советской действительности. Всего какой-то час езды на автобусе, — и вокруг тебя совершенно иной мир: здесь царит патриархальный чеченский дух, привычная для городского слуха русская речь кажется неуместной, дико неестественной, и даже лёгкие дышат как-то по-особенному, с каждым глотком воздуха очищая мысли от казённой лозунговой суеты.

Два параллельных мира Чечни восьмидесятых существовали, никак не посягая друг на друга и пересекаясь только в умах тех, кто принадлежал одновременно к ним обоим. Военная мясорубка перемолола эти миры, слепила их в один комок боли и преодоления. В городских многоэтажках появились дровяные печи, по тротуарам задребезжали тачки, нагруженные флягами с водой. В горных селениях зазвучала русская речь, вещающая из радиоприёмников сводки боевых действий. И постсоветский, и консервативно-аульный уклады потеряли свою индивидуальность. Война, подобно чёрной дыре, втянула в себя образы, привычки, ценности, предпочтения, всю бытовую мишуру, которую мы привыкли считать жизнью. Перед лицом воющего, изрыгающего металл и пламя чудовища каждому осталось лишь то, что составляло подлинную его сущность. Это знание о самих себе настоящих, пожалуй, единственная ценность, которую мы приобрели в те годы. Но тогда никто ещё не осознавал, насколько глубоко и безвозвратно нас изменила война. Казалось, вот ещё немного терпения и выдержки, это безумие закончится, и всё будет по-прежнему: и мы сами, и мир вокруг нас.

Начало первой войны застало меня в предгорном селе Алхазурово, где уже около года я жил с бабушкой, помогая ей по хозяйству. Сельская жизнь для подростка, выросшего в городе, так однообразна и уныла, что известие о вводе российских войск в Чечню я воспринял с каким-то радостным волнением. К середине декабря село наводнили беженцы из Грозного. В небольшой бабушкин дом набились родственники, и размеренность сельского быта сменилась базарным гомоном, прерывающимся только на время выпусков новостей, когда и стар, и млад напряжённо замолкали перед телевизором. От дома к дому ползли слухи, один невероятнее другого, разбавленные народными преданиями, предрекающими скорое чудесное избавление от нахлынувшей беды.

Но меня больше интересовало происходившее в самом городе. Слушая рассказы о том, как жители строят баррикады, запасаются оружием, как даже дети шьют себе зелёные повязки, я изнывал от желания попасть в свой двор на Старых Промыслах. 21 декабря, украдкой сложив в сумку необходимые вещи, я улизнул из села и на попутках добрался до города. Вернулся в тот прежний, еще не разрушенный Грозный и, как оказалось, свиделся с ним в последний раз. Хотя это уже и тогда был другой город. Дома́, улицы, жители — всё было на месте, но атмосфера города изменилась, стала, наконец, под стать его названию — грозной, застывшей в тревожном холодном ожидании. На дороге то и дело встречались воронки от авиационных бомб. Тут и там следы крови. Повсюду сновали вооруженные люди. На трассе рядом с нашей улицей подростки разливали в бутылки горючее и затыкали горлышки тряпками.

В ночь на 23 декабря по нашей пятиэтажке произвели артиллерийский залп. Со стороны Терского хребта артиллерия била по сопкам Сунженской гряды, на которой держали позиции ополченцы, при этом периодически задевая и жилые здания вдоль Старопромысловского шоссе. Первой жертвой первого же обстрела стала местная аптекарша, русская женщина, в панике выскочившая во двор. Потом будет много обстрелов, много жертв и разрушений, к ним привыкнешь, мозг сам приспособится уклоняться от опасности, выбирать нишу, падать или убегать в зависимости от ситуации. Но тот самый первый обстрел врезался в память острее всего. Свист и адский грохот, сотрясающиеся стены, потребность куда-то бежать и одновременно с этим невозможность сделать шаг из-за ступора, в который вгоняют тарабанящие по стенам осколки. И запах… Этот тошнотворный запах гари, жжённого пороха, сочащегося из пробитых труб газа. Сброшенные из окон диваны, кресла, матрасы, чадящие дымом. Хруст битого стекла и чёрная горелая вата под ногами. Чёрная вата войны…

Заколотить сорванную взрывной волной дверь и натянуть на оконные рамы клеёнку мне помог мой бывший одноклассник Андрей. Всё это время он ходил за мной, как привязанный, видимо, пытаясь найти хоть какую-то опору посреди этого кошмара. В тот же день я поехал к родственникам в Заводской район. Отъезжал со двора, стыдясь себя за то, что не могу взять Андрея с собой, и только к концу пути сумел убаюкать свою совесть мыслью, что еду в ещё большее пекло, и чем дальше он от центра, тем для него же безопаснее. (В феврале 95-го Андрей и ещё один наш одноклассник пойдут зачем-то в центр города, их окликнет военный патруль, Андрей прижмётся к стене, его спутник даст дёру. Через четыре дня тело Андрея, прошитое автоматной очередью, найдут у той самой стены).

Потом был шквальный обстрел Заводского района, новогодний штурм, несколько попыток выбраться из города. Мокрые от неоднократных плюханий в Сунжу, мы с троюродным братом пытались согреться в каком-то гараже, включив двигатель брошенного хозяином «жигулёнка», отравились угарным газом и валялись без сознания на бетонном полу, пока нас не выволокли на снег ополченцы, блуждавшие поблизости в поисках мародёров. Придя в себя, мы истерически смеялись над тем, как нелепо могли умереть от отравления угарным газом в самом пекле войны, где каждый клочок земли усеян колючками осколков. В первые январские дни с группой раненых нам, наконец, удалось покинуть Грозный и добраться до села.

Снова вернулся я в город уже в первых числах марта 95-го, перекинув через плечо потёртый ремень своей старой кожаной сумки, в которой ещё недавно таскал в школу учебники. Теперь в ней лежал семейный архив: фотографии, разные документы, школьные грамоты. Неподалёку от рынка меня остановили пьяные военные, попрыгавшие с БТРа. Подвели к какому-то тупику между зданиями, вытряхнули из сумки содержимое и принялись перебирать документы. По паспорту я значился Лом-Али, а в школьных грамотах меня записывали под более привычным именем Лёма. Когда очередь доходила до очередной грамоты, пьяный «в хлам» контрактник корчил подозрительную гримасу и вопрошал: “Кто такая Лёма?” Я объяснял, что это моё уменьшительное имя. Но к следующей грамоте он об этом забывал, вчитывался, дёргался и переспрашивал: “Кто такая Лёма?” В результате, так и не поняв толком, что за документы у меня в сумке, пьяный солдат вскинул плотно обтянутую грязным платком голову, отошёл на несколько шагов и принялся угрожающе клацать затвором автомата.

Мысль о том, что сейчас меня лениво и обыденно пристрелят, заберутся на свой БТР и уедут, похохатывая от вида моего нелепо раскинувшегося тела, вызывала мелкую дрожь в коленях. Но почему-то в этот момент вместо собственной жизни у меня перед глазами проносилась жизнь моего возможного убийцы. Я смотрел на него и пытался понять, кто он, кто его родители, семья, как он появился на свет, как пошёл в школу, какие книги читал. Как будто собственный мозг защищал меня, успокаивал попыткой очеловечить в моём восприятии это существо, от которого разило спиртом и звериной злобой: “Посмотри, это всего лишь человек, он не будет в тебя стрелять, он просто в чужом, незнакомом городе, ему страшно и одиноко…” Через год после войны я и сам оказался в одном чужом российском городе. Мы с другом ехали в переполненном автобусе, заняв по грозненской привычке стоячие места в самом конце салона, и переговаривались. Мой собеседник спрашивал что-то о моей одежде, я ему отвечал громче обычного, пытаясь заглушить шум транспорта: “Да я их ещё до войны покупал”.

Сразу несколько попутчиков обернулись на нас после этой фразы. Кто-то недоуменно, кто-то насмешливо. И тут до меня дошло, насколько странно звучит для них слово “ВОЙНА” в устах молодого парня через пятьдесят лет после окончания Второй Мировой… А тогда, в самом начале весны, разбитый и пустой Грозный встретил меня грудами камней, спотыкаясь о которые, я бежал к углу здания в конце улицы и про себя отсчитывал секунды. Мозг продолжал изображать из себя стратега: “Если дойдёшь до пятидесяти, начинай петлять на бегу”. Экипаж БТРа решил, что охотничья рулетка с форой в одну минуту до выстрела забавнее вида моего распростёртого тела… И чем больше было крови, зачисток, задержаний, обстрелов, мёртвых, изувеченных, пропавших без вести близких и родных или просто земляков, тем сильнее сливаются воспоминания о тех годах в одну общую картину человеческого страдания и ожесточения.

Но именно те первые дни и месяцы войны врезались в память каждой минутой, деталью, фразой. Всеми органами чувств ощущается время, поделившее нас, участников и свидетелей той войны, на «до» и «после», на «тех» и «этих». «Эти» — и есть мы теперешние, то самое поколение девяностых, которое принято называть потерянным. Навсегда потерявшим часть себя. Разучившимся искренне радоваться простым вещам. И так же искренне и светло грустить. Без неотвязного внутреннего холода где-то там, на задворках сознания. Без преследующего нас ощущения пустоты, едва заметного в обычной жизни, но установившего в нашей психике какой-то эмоциональный ограничитель. И если мы находим в себе силы радоваться жизни, строить планы, видеть в человеческой натуре лучшие стороны, то, возможно, всё это благодаря загадочной особенности нашего мозга, пытающегося нас успокоить: “Посмотри, это всего лишь кошмарный сон, ты был в чужом и незнакомом мире, там страшно и одиноко, истинный мир —вечность и покой, настоящая вата — белая…”

Журнал “ДОШ”№6-2019.

Posted by | View Post | View Group
Вконтакте
Facebook
Twitter
Google+
Одноклассники
E-mail
Пред.

Грозное сражение. Война, изменившая ход современной истории России

След.

КАЛЕЙДОСКОП ВОЙНЫ

След.
КАЛЕЙДОСКОП ВОЙНЫ

КАЛЕЙДОСКОП ВОЙНЫ

Discussion about this post

Рекомендуемое

В КЧР лидера свидетелей Иеговы отпустили под домашний арест

В КЧР лидера свидетелей Иеговы отпустили под домашний арест

10.02.2020
В Чечне скончался шестой житель с коронавирусом

В Чечне скончался шестой житель с коронавирусом

23.04.2020

Популярное

Мартин Кочесоков признан виновным в хранении наркотиков
Новости

Мартин Кочесоков признан виновным в хранении наркотиков

02.03.2021
В Азербайджане почтили память убитого журналиста
Новости

В Азербайджане почтили память убитого журналиста

02.03.2021
Президент Армении снова отказался увольнять начальника Генштаба по требованию Пашиняна
Новости

Президент Армении снова отказался увольнять начальника Генштаба по требованию Пашиняна

02.03.2021

Популярные статьи

  • Президент Украины ликвидировал институт уполномоченного по делам крымских татар

    Президент Украины ликвидировал институт уполномоченного по делам крымских татар

    8950 репостов
    Поделиться 8950 Твитнуть 0
  • В Чечне и Дагестане могут сменить глав регионов

    24 репостов
    Поделиться 24 Твитнуть 0
  • 25 лет назад российские военные совершили массовые убийства жителей Самашек

    2 репостов
    Поделиться 0 Твитнуть 0
  • Один из пропавших в Чечне дагестанцев публиковал видео с оскорблениями в адрес Кадырова

    33 репостов
    Поделиться 33 Твитнуть 0
  • В парламенте Германии появилась первая чеченка-депутат

    1 репостов
    Поделиться 0 Твитнуть 0

Подпишитесь на субботнюю рассылку
лучших материалов Дош

КАК НАС НАЙТИ




Москва, пер. Лучников, 4


+7 (495) 625 06 63


Исключительные права на фото и иные материалы принадлежат авторам. Любое размещение материалов на сторонних ресурсах необходимо согласовывать с правообладателями.


Связаться с нами





ЖУРНАЛ ДОШ

  • Главная
  • Помогаем
  • Авторы
  • Редакция
  • Все материалы
  • Новости
  • Сюжеты
  • Спецпроекты
  • Фотоальбом

ФОНД

  • Контакты
  • Отчёты
  • Политика конфиденциальности
  • Пожертвовать
  • Скачать “ДОШ” [АРХИВ]

МЫ В СОЦСЕТЯХ

© 2020 журнал Дош – Новости Кавказа

Нет результатов
Посмотреть всё...
  • Главная
  • Новости
  • Кавказская панорама
  • Политика
  • Общество
  • Права человека
  • Блоги
  • Страницы истории
  • Их ищут и ждут
  • Календарь войны
  • Память
  • Судьбы
  • Культура
  • Спорт
  • Слово женщины
  • Фотоальбомы
  • Коронавирус
  • Архив выпусков

© 2020 Журнал "ДОШ" - новости Кавказа

Login to your account below

Forgotten Password?

Fill the forms bellow to register

All fields are required. Log In

Retrieve your password

Please enter your username or email address to reset your password.

Log In